Российские войска вошли в город Северодонецк – они продолжают попытки полностью захватить Донбасс. Глава областной администрации заявил, что бомбардировки промышленного центра были настолько интенсивными, что они перестали считать жертвы.
Буквально несколько дней назад я наблюдал с крыши в Лисичанске, как на горизонте его город-побратим Северодонецк уничтожают бомбардировками. Снаряды падали на город ежеминутно. Северодонецк был в огне.
Сам Лисичанск тоже опустел. Его улицы преимущественно безлюдны, за исключением нескольких случайных прохожих. Артиллерийский огонь – регулярная угроза. Воздух, несущий летний ветерок, полон пыли от дыма и разрушенных построек.
Не сумев завоевать всю Украину, русские войска теперь сконцентрировались на Донбассе. Если падут Северодонецк и Лисичанск, то вся Луганская область будет оккупирована.
Россия здесь не ведет бои на истощение – она ведет войну на истребление. И в этот момент на этом фронте она побеждает.
Глава Луганской ОВА Сергей Гайдай говорит, что вся критическая инфраструктура в Северодонецке уничтожена. Ранее он предполагал, что украинским войскам, возможно, придется уйти из города и Лисичанска.
Сцены разорения в еще одном соседнем городе, Рубежном, – в мирное время всего за несколько минут езды на север, – демонстрируют, на что способен неустанный артиллерийский огонь России. Если смотреть из Лисичанска вдаль, на изумрудно-зеленом фоне виднеется пятно. Маленький городок пропал – его сравняли с землей.
Его падение около двух недель назад олицетворяет важный сдвиг в том, как силы Путина теперь ведут войну. Длинные бронированные колонны и атаки танков и пехоты, которые можно было видеть в первые месяцы, исчезли – их заменили широкомасштабные артиллерийские обстрелы: до 1500 снарядов в день в Рубежном, чтобы уничтожить сопротивление любому наступлению на земле.
Доминирующая российская огневая мощь, в частности артиллерия, обостряет насущную потребность в современном оружии с Запада, чтобы остановить продвижение врага, говорят украинские полевые командиры.
Донбасс простирается на востоке Украины от Северодонецка на севере – до Мариуполя на южном побережье, города, за который шла самая упорная борьба этой войны и который Россия считает своей величайшей победой.
На минувшей неделе президент Владимир Зеленский заявил, что Украина ежедневно теряет в регионе 50-100 военных. В Лисичанске я встречаю рядового Владимира, служащего в разведывательной части Национальной гвардии. Российские войска приспосабливаются, говорит он – сначала пришли “смело и сильно ударили”, теперь враг ровняет с землей то, что не может взять пехотой.
Он рассказывает мне о месяце, который он провел в Рубежном: “Это был не Мариуполь, но это было очень похоже. Было очень тяжело. Было много потерь – много боев на улицах. Была и артиллерия, которая просто сносила эти дома. Люди пытались прятаться в подвалах, поэтому многое не видели, не имели оценки текущей ситуации. Поэтому за это время было много потерь”.
На Донбассе за Украину воюют преимущественно опытные мужчины и женщины. Многие воевали против поддерживаемых Россией сепаратистов еще с 2014 года. Но в этом новом сражении за регион они в полной мере сталкиваются с национальной армией, имеющей большие ресурсы людей и техники. Даже для опытных бойцов объем и характер российского оружия, используемого на Донбассе, впечатляющий.
Я говорю с другим гвардейцем, который не хочет называть свое имя. “Это не первая моя война”, – говорит он.
“Я имею в виду, что одна была окопная, а на этот раз немного иначе. Когда я ездил в Рубежное, я видел всю картину. Это было тяжело. Обстрелы осколочными гранатами, оружие калибра 82 мм”, – добавляет военный, останавливаясь, чтобы закурить .
Солдат Владимир говорит, что местное население “на 30% проукраинское, на 30% пророссийское и на 40% безразлично”. Конечно, сейчас многие проукраинские жители сбежали.
С начала войны военные аналитики отмечают все большее количество потерь и слабость морального духа ее солдат. Потери продолжают расти, но России хватает людей на Донбассе. Также пока у Кремля хватает артиллерийских снарядов. Взрывчатки, что уничтожает Лисичанск и Северодонецк, кажется, достаточно. Окрестная сельская местность также усеяна черными артиллерийскими воронками, простирающимися километрами вдоль полей и дорог.
“Артиллерии много, – говорит Владимир. – Бомбардировка – это кошмар, мы стреляем один раз, они стреляют 10. Когда наш снайпер стреляет, они накрывают его позицию “Градами”. То есть на снайпера с одной пулей они тратят боеприпасов на 1000 долларов. действительно безразлично, сколько боеприпасов они используют”.
Как и Владимир, многие мужчины, которых я встретил в Лисичанске, раньше были защитниками Рубежного. Пройдя один раз через ад, они говорят, что готовы пережить его вторично.
Кадры, которые предоставило подразделение Национальной гвардии, изображают пейзаж, который вполне мог быть воспроизведением разрушений времен Второй мировой войны: ряды разбитых обстрелами домов, пустые улицы с только трупами и мертвыми животными вдоль дорог. И есть еще одно упоминание о той войне войны – шок от боевых действий. Мужчины выезжали из города с дрожью рук и ног – и постоянными головными болями.
“Сигареты и кофе – это все, что их отвлекает”, – сказал один молодой лейтенант по имени Паша.
В окрестности Лисичанска на украинский фронт прибыло тяжелое оружие. Другое подразделение Национальной гвардии работает с гаубицей M777, недавно полученной от правительства Австралии. На снаряде нарисованы два кенгуру.
Оружию здесь рады, но, как говорят мне почти все, кого я встречаю, им нужно больше. Особенно они просят об оружии большей дальности. США согласились прислать им более мощные реактивные системы залпового огня. Они могут переломить ситуацию в Донбассе, если придут вовремя.
Некоторые западные комментаторы считают, что Украина должна отступить для прекращение разрушений и жертв. Но для уставших украинских защитников, стоящих перед российским давлением, это немыслимо. На самом деле, потери, которые они понесли, лишь усилили их веру в то, что врага нужно остановить и отвергнуть.
Владимир Путин сделал большую ставку на захват всей Украины – и проиграл. Возможно, это объясняет огромные ресурсы, которые он тратит на достижение тактической победы на Донбассе. Но победа Кремля здесь не будет означать поражение для Украины.
Я спрашиваю одного гвардейца, уставшего после месяцев боя, который, однако, до сих пор остается на фронте – что нужно, чтобы победить?
“Есть небо, и небо наше. Дроны очень помогают. Пришло оружие, реактивные системы залпового огня. Америка, ленд-лиз…, – говорит он мне. – Вопрос только во времени. Время и все. И тогда все будет Украина”.
Спасибо!
Теперь редакторы в курсе.