История человечества знает немало переломов в войнах, когда наступавшая и владевшая инициативой сторона впоследствии ее теряла, вынуждена обороняться и отступать, или вообще была разбита.
Это почувствовал на себе Ганнибал во Второй пунической войне Карфагена с Римом и крестоносцы в многолетней кампании в “Святой земле”. Инициативу потеряли конфедеративный Юг в борьбе с Севером во время Гражданской войны в США и арабские государства в наступлении на Израиль в “Войне судного дня”.
В конце концов, самый масштабный конфликт всех времен – Вторая мировая война – это также история перехода стратегической инициативы от Вермахта к Советской армии под Сталинградом и Курской дугой и от японцев к американцам в Битве авианосцев за Мидуэй.
Переломы в одних войнах случались после большого сражения или серии таких сражений. А у других баланс сил менялся постепенно и без решающих баталий.
Нынешнее вторжение России в Украину чаще всего сравнивают с “Зимней войной” Советского Союза против Финляндии 1939-1940 гг., хотя и завершившейся тем, что финны отстояли независимость и нанесли огромные потери советским силам, но Финляндия при этом потеряла территории.
Украина с 2014 года в войне потеряла уже больше, и при этом в Киеве периодически говорят, что украинская армия способна совершить перелом и отбросить россиян до позиций февраля 2022 или даже февраля 2014-го.
Задача по перехвату стратегической инициативы в России для Украины нелегкая, говорят украинские и иностранные военные обозреватели. Но не невозможная.
Какие же предпосылки нужны для перелома на украинских фронтах и контрнаступления ВСУ?
Фактор первый: оружие
Вооружение, прежде всего артиллерия, а не формальное количество бойцов в обеих армиях, – ключевой фактор для протекания нынешней войны. От него зависит и способность ВСУ проводить эффективные контратаки.
“Контрнаступление ВСУ реально, но оно может произойти только благодаря поступлениям западного вооружения”, – говорит эксофицер главного оперативного управления Генштаба ВСУ Олег Жданов.
И, по его словам, речь должна идти об очень значительных количествах: “Сотня гаубиц М777 только частично меняет ситуацию на фронте. ВСУ нужны бригадные комплекты: 200, 300, 400 единиц такого вооружения. Нужно стопроцентное перевооружение современными образцами”.
Впрочем, речь должна идти не только об артиллерии.
“В идеале для серьезного контрнаступления требуется значительное усиление по ствольной и реактивной артиллерии, бронетехнике, авиации и ПВО”, – перечисляет израильский военный эксперт Давид Гендельман.
“Авиация, как мы видим до сих пор, вопрос сложный и политически щепетильный, и пока не факт, что западные страны изменят свою позицию по поставке Украине авиации. Бывшие афганские вертолеты Ми-17 это хорошо, но это не самолеты”, – добавляет он.
“По ПВО, кроме ПЗРК, пока обещано лишь несколько IRIS-T SLM, причем речь идет о ноябре, потому что у Германии их нет в строю, их надо сделать. По “Гепардам” дело тянется уже долго и неизвестно, чем кончится и т.д.”, – отмечает Давид Гендельман.
О передаче ВСУ немецких “зенитных танков” Gepard немецкое минобороны объявило еще в апреле, первые 15 таких машин ожидаются в Украине только в июле.
“По танкам после польских и чешских Т-72 мы пока сдвигов не видели, немецкие “Леопард 1” не поставлены, сообщения об испанских “Леопард 2″ не подтверждены”, – добавляет израильский военный эксперт.
О том, что испанские власти изучают возможность передачи снятых с консервации танков Leopard 2, на этой неделе писали испанские прессы с посланием на министра обороны Испании Маргариту Роблес.
Украина получила от Польши более двух сотен танков Т-72, часть из которых, по данным сайта Defense Express – модернизированы T-72M1R и T-72M1. Но не все польские машины имеют динамическую защиту
Что касается уже полученных от Польши танков Т-72, то их количество оказалось достаточно существенным – 240 машин – и по крайней мере часть из них является достаточно новой модернизацией T-72M1R, сообщало Defence Express.
Что касается объемов пособия по артиллерии, то здесь, по словам Давида Гендельмана, можно наблюдать, “как минимум, начало серьезных количеств”.
“Около сотни М777, немного “Цезарей”, FH70, М109, Zuzana-2, Krab, обещают чуть-чуть PzH-2000 и т.д. По реактивным системам залпового огня начало поставок HIMARS из США и M270 из Британии”, – отмечает эксперт.
Но добавляет, что это все еще “не те количества, которые требуются для серьезного контрнаступления, способного отвоевать значительные территории”.
Фактор второй: тактика
Кроме вооружений для возможного контрнаступления важна также правильная тактика, в чем могли убедиться сожженные российские колонны под Киевом и Черниговом в первые недели войны.
С этого времени россияне отказались от попыток быстрых прорывов с растянутыми коммуникациями и перешли к медленному наступлению с массированной артподготовкой и поддержкой авиации.
Британский военный эксперт Глен Грант говорит, что в таких условиях есть два пути провести контрнаступление ВСУ.
“Первый – продолжать нынешний стиль противостояния, что означает прямое контактное столкновение. Это будет играть на руку россиянам, поскольку у них больше сил и военной массы, чтобы тратить их в атаках”, – объясняет он.
При таком ходе войны, считает он, Россия в какой-то момент может перейти к обороне, чтобы вернуться снова с большими резервами.
“Второй способ – сосредоточить бронетехнику и прорваться там, где россияне слабее. То есть – на юге”, – оценивает ситуацию Глен Грант.
“Конечно, там открытые степи, но если атака начнется быстро, россиянам будет тяжело, если вообще не невозможно, эффективно применять свою артиллерию. ВСУ должны зайти им в тыл и заставить паниковать и убегать. Просто у россиян проблемы с командованием и они быстро потеряют” управление войсками, если украинцы будут стремиться стремительно”, – считает британец.
И добавляет, что исторически русская армия терпела поражение именно после быстрых и концентрированных прорывов противника.
Но реально совершить такой прорыв – серьезный и новый вызов для ВСУ, предупреждает Глен Грант.
Фактор третий: бойцы
Еще один фактор возможного стратегического перелома в войне – личный состав армии.
“Обе стороны несут потери, постепенно выбивается кадровое ядро, мобилизованные или добровольцы в целом не могут качественно заменить, даже если их будет достаточно количественно”, – говорит Давид Гендельман.
“И тогда на конкретном направлении или участке устойчивость личного состава может привести к самовольному оставлению позиций или массовой сдаче в плен. В войне на истощение за этим следует следить особенно тщательно”, – обращает внимание израильский военный эксперт.
Собственно, что-то подобное произошло во время Первой мировой войны, когда наиболее профессиональных офицеров “перемололи” кровавые бои первых лет конфликта и дальше стороны полагались на то, смогут ли подготовить боеспособную замену на фронт.
Подготовкой резервов уже усиленно занимается украинская армия через мобилизацию и формирование новых подразделений.
Этим же пытается заниматься Россия через так называемую “скрытую мобилизацию”, когда официально мобилизацию и не объявляют, но привлекают в российскую армию максимальное количество людей из-за краткосрочных контрактов или в формате “добровольцев”.
Британский эксперт Глен Грант акцентирует, что Украине очень важно будет правильно построить свои силы для контрнаступления.
“Есть вариант увести с фронта нынешние кадровые бригады и перевооружить в тылу, заменив их бригадами терробороны”, – говорит он.
“Другой вариант – создать механизированные подразделения с нуля. Вопрос во втором варианте состоит в том, хватит ли подготовленных, квалифицированных и опытных командиров, чтобы за короткое время привести новые подразделения к боеспособности в условиях маневренной войны без кардинального изменения принципов набора личного состава”, – спрашивает военный эксперт.
По его словам, в украинской армии действительно хорошие офицеры, “но они, как правило, заняты на других задачах”, чем тренировки свежих подразделений.
“В то время как вариант перевооружения профессиональных бригад будет иметь преимущество в том, что у этих бригад уже будет слаженность и опыт, которых не будет нового подразделения”, – считает Глент Грант.
Financial Times в своей недавней статье приводят слова неназванного военного советника украинской власти, который говорит, что для контрнаступления Украина нуждается в шести новых бригадах – то есть в общей сложности примерно 25 тысяч бойцов.
Глен Грант комментирует – если процесс создания этих подразделений все еще не начался (что неизвестно), то удивительно озвучивать такие цифры.
“Крайне важно, чтобы все силы, которые будут готовиться к наступлению, имели достаточно времени на обучение с лучшими офицерами, которые контролировали бы процесс”, – отмечает британский эксперт.
“Для быстрого прорыва нужны самые лучшие подразделения с наиболее прогрессивными офицерами, имеющими командирские таланты. Если таких подразделений и командиров не будет, то противостояние снова вернется к прямому столкновению, от чего преимущество получит Россия”, – предупреждает он.
Способна ли Украина на контрнаступление?
Военные эксперты допускают возможность украинского контрнаступления даже до конца лета (как об этом говорил, например, председатель военной разведки Кирилл Буданов).
Но все ставят возможность перелома в прямую зависимость от первого и главного фактора – наличия новых и современных вооружений.
“Если темпы [снабжения вооружений Западом] ускорятся по сравнению с нынешними, то теоретически это возможно при быстром освоении техники личным составом и развертывании достаточной ремонтной инфраструктуры. Но вопрос в том, можно ли предусмотреть поведение западных стран и реальный ли резкий рост поставок, или это wishful thinking (принятие желаемого за действительное. – Ред.) украинского военно-политического руководства”, – размышляет Давид Гендельман
“Мы сможем победить только тогда, когда станем сильнее россиян на всех участках фронта. Когда сможем повысить боеспособность наших кадровых войск, пополнить их новым вооружением, построить современную систему управления огнем, современную систему разведки и корректировки артиллерийского огня, отработать слаженность и так танков. И тогда мы пойдем вперед”, – рассказывал во время одного из эфиров на своем YouTube-канале военный обозреватель Юрий Бутусов.
А Олег Жданов говорит, что у ВСУ есть соответствующий опыт больших наступлений: “В 2014 году генеральный штаб ВСУ спланировал контрнаступательную операцию, которая успешно шла на Донбассе до объявления первого перемирия”.
“То есть ВСУ способны планировать и совершать столь масштабные наступательные действия. Все упирается в наличие вооружений. Ведь даже то советское вооружение, которое есть в ВСУ, – его недостаточно. Поэтому западное вооружение для ВСУ – это критически важно”, – заключает он.
Спасибо!
Теперь редакторы в курсе.