Когда Алиса, которой сейчас 39, впервые задумалась о материнстве без партнера, идея с банком спермы “казалось ей очень странной”.
Она не знала, как выбирать потенциального донора из огромного списка: от бас-гитаристов, студентов университетов до просто мужчин с голубыми глазами.
Потому попросить близкого друга стать донором было для нее и проще, и лучше.
Сегодня дочери Алисы – три года, а ее биологическим отцом является друг, с которым девушка училась в аспирантуре.
“Он был очевидным выбором, – говорит Алиса, – Честно говоря, у меня не так много друзей-мужчин, с которыми я действительно близка. Однажды за завтраком я спросила, готов ли он пожертвовать свою сперму, и он мужественно согласился”.
Алиса живет в Калифорнии и тесно общается со своим донором и его партнершей. Алиса называет их “дядей” и “тетей” своей дочери. “Мне понравилась идея, что мой ребенок будет иметь отношения с [донором]”, – говорит она.
За последние несколько лет разрыв между ЛГБТ и не-ЛГБТ людьми, планирующими стать родителями, сокращается.
Для некоторых ЛГБТ-пар, которые не могут иметь общих детей, донорство спермы становится все более привлекательным. К примеру, данные австралийских ученых за 2018 год свидетельствуют о том, что 85% реципиентов донорской спермы составляют одинокие женщины и лесбийские пары.
Однако многие квир-пары хотят познакомиться с донором спермы. Это обусловлено несколькими причинами; общение с биологическими родителями будущего ребенка, медицинские вопросы и создание так называемой расширенной семьи, в которую кроме родителей входят другие родственники.
Выбор друга или родственника для донорства стоит дешевле услуг банка спермы. Но и требует более тщательного, обдуманного подхода, влияющего как на жизнь родителей и доноров, так и на жизнь их будущих детей.
Изменяется форма семьи
Сегодня есть множество центров, помогающих ЛГБТ-парам зачать ребенка с помощью донорской спермы. Но так было не всегда, рассказывает Лиза Шуман, основательница Центра строительства семьи, которая начала работать в этой области более 20 лет назад в Нью-Йорке.
Многие квир-пари, с которыми она разговаривала, считали усыновление основным вариантом отцовства. “Они действительно не понимали, что есть много других опций”, – говорит Шуман.
Эксперт организовала семинар для потенциальных ЛГБТ-родителей, где рассказывала им о других вариантах, кроме усыновления.
“Очень помогла легализация однополых браков [2015]], – добавляет Шуман.
“Великолепное, нежное присутствие”
Выбор друга для донорства был для Алисы очевидным не только потому, что ей не нравилась идея с банком спермы, но и потому, что она сразу знала, к кому обратится.
Она и ее друг были частью одного сообщества, вместе работали над политическим проектом, вместе учились в аспирантуре.
Друзья открыто обсуждали свои ожидания, родственные болезни, участие в жизни будущего ребенка. Они также побеседовали с его родителями и сестрой, чтобы прояснить возможные будущие недоразумения.
“Я была рада нашему общению, – говорит Алиса, – Это замечательное, нежное присутствие в жизни ребенка”.
В такой щекотливой и важной теме, как новая человеческая жизнь, очень важна коммуникация. Даже самые близкие друзья могут столкнуться с неожиданными проблемами.
“Все думают, мы справимся, все будет хорошо – мы же лучшие друзья, – говорит Лиза Шуман, – Но когда люди женятся, они тоже думают, будут вместе всегда, а жизнь показывает, что бывает по-разному”.
Шуман отмечает важность консультации перед донорством, чтобы убедиться, что реципиент, его партнер (если он есть) и донор – “на одной волне”.
Коммуникация – очень важная, соглашается 41-летняя Эрика Тренфилд, основательница и директор Pride Angel, британской службы, по которой реципиенты могут связаться с потенциальными донорами спермы.
Тренфилд говорит, что бывает трудно поднимать неудобные вопросы вроде религии или детской дисциплины, с потенциальным донором, особенно если это ваш друг.
Чтобы избежать таких неудобств, Тренфилд в 2009 году основала Pride Angel, отчасти для того, чтобы найти донора для себя. Сегодня примерно 25 тысяч реципиентов спермы пользуются услугами Pride Angel в Великобритании, США и Европе.
Когда Эрика Тренфилд и ее тогдашняя партнерша нашли донора, они встретились с ним и договорились, что он не будет участвовать в воспитании, не будет делить финансовые обязанности, но будет не прочь следить за школьными успехами ребенка или может посетить, например, на Рождество.
Чтобы гарантировать, что именно так будут развиваться отношения, они подписали “письмо о намерениях”, в котором прописали все важные моменты.
Однако это не было юридическим соглашением.
Американские же лесбийские пары, с которыми пообщалась BBC Worklife, чаще подписывали нотариально заверенные соглашения, заключенные юристами.
40-летняя Росслин и 37-летняя Лора, супружеская пара из Калифорнии, говорят, что обратились к юристу, специализирующемуся на квир-концепциях, чтобы заключить соглашение с их донором, хорошим другом Лоры по колледжу.
В соглашении говорилось, что даритель спермы отказывается от всех родительских прав, но остается другом семьи, как и его нынешний партнер. Две дочери Росслин и Лауры, которым сейчас пять и два года, обращаются к нему прямо по имени.
Другие юридические процессы предусматривают предоставление родительских прав негестационным родителям (физически не вынашивающим ребенка). Так, партнерша Алисы, которую ее дочь уже называет мамой, планирует официально удочерить девочку.
Для Росслин и Лоры это стоило примерно 2 тысячи долларов на ребенка.
Другие супруги – 32-летняя Элизабет и 36-летняя Джой – выбрали для зачатия банк спермы. Это стоило им около 6 тысяч долларов, но они сознательно избрали этот путь, поскольку не хотели, чтобы донор был родственником или знакомым.
“Сначала мнение о том, что моя собственная кровь может стать донором, показалась интересной”, – говорит Джой, но в конце концов мы отказались от нее.
“Я из большой итальянской семьи, которая буквально всегда рядом”, – добавляет Джой. Она и Элизабет хотели избежать возможных разговоров между ребенком и разными членами семьи о его зачатии.
Расширение возможностей
Сегодня у потенциальных родителей больше информации и ресурсов для рождения детей.
Одни выбирают усыновление, другие предпочитают просить друзей или родственников пожертвовать сперму. Третьи ищут потенциальных доноров через такие сервисы, как Pride Angel или банки спермы.
Независимо от выбора этих семей, донорство, наконец, увеличило их возможности.
Для Росслин и Лоры вопрос расширенной семьи, которую они могли бы создать с донором и его будущей семьей, пока не решен.
Их дети и дети донора “создадут свою собственную историю отношений: о том, как они себя будут называть… и о биологической связи с [донором]”, — говорит Росслин.