Частые и масштабные атаки России на энергетическую инфраструктуру Украины погрузили миллионы людей во тьму, оставив их зимой без света, воды и тепла.
Многие украинские и западные лидеры называют такие удары военным преступлением из-за значительного ущерба, нанесенного гражданскому населению.
Но поражение энергетических сетей уже давно является частью войн. Нарушает ли Россия международное право?
Энергетическая система страны может частично считаться законной целью, если она питает военные объекты. Это так, даже если, например, подстанция питает как гражданские, так и военные объекты, а ее уничтожение “предоставит определенное военное преимущество”.
В 1991 году США ударили по энергетике Ирака, за что подверглись резкой критике. В 1999 году НАТО атаковали энергосеть Сербии. В обоих случаях от перебоев с электричеством пострадало гражданское население.
Иногда нейтрализация военного объекта путем лишения питания лучше, чем прямой удар ракетами или артиллерией.
“Предпочитал ли я лишить часть гражданских электричества, чем рисковать их жизнью из-за последствий применения кинетического оружия? Думаю, что да”, — сказал ВВС Майкл Шмитт, профессор в колледже ВМС США.
Россия отрицает умышленные нападения на гражданское население и называет свои атаки на украинскую инфраструктуру вроде бы ударами по “системе военного управления Украины и связанным с ней энергетическим объектам”.
Однако даже если объект является законной военной целью, существуют ограничения относительно того, как и когда его можно атаковать.
“Согласно международному гуманитарному праву (МГП), страна обязана выбирать цель или тактику, которая нанесет меньший ущерб гражданскому населению, но обеспечит военное преимущество”, – объяснила ВВС Мария Вараки, эксперт по изучению войны в Королевском колледже Лондона.
Гибель и ранение гражданских в результате ударов по военным целям не обязательно является нарушением международного права. Но необходимо соблюдать принцип пропорциональности – когда вред гражданским не превышает полученное военное превосходство.
Стороны также должны постоянно заботиться о сохранении гражданского населения и имущества.
После ударов по украинским городам в ноябре президент Украины Владимир Зеленский заявил, что 10 миллионов человек остались без света, а половина энергетической системы вышла из строя.
В видеообращении по итогам суток 30 ноября Зеленский сообщил, что “на этот вечер около шести миллионов отключены от электричества”.
В определенный момент, говорит профессор Шмитт, “гражданские повреждения настолько серьезны, что давить на курок нельзя”.
Преимущество, полученное от нападения, является фактором, учитываемым при рассмотрении нарушений международного гуманитарного права.
“Деморализация и запугивание людей не считают приемлемым военным преимуществом, – объясняет британская эксперт Вараки, – наоборот: терроризацию гражданского населения считают военным преступлением”.
Россия настаивает, что бьет по военным объектам, но намекнула еще на одну причину для ударов – заставить Киев к переговорам.
“Нежелание украинской стороны решать проблему, выходить на переговоры… вот это все последствия”, – заявил спикер российского президента Дмитрий Песков.
Нападающий может надеяться, что уничтожение гражданской электросети снизит моральный дух противника, но это не оправдывает его действия в соответствии с международным правом.
Также должно быть конкретное военное преимущество, чтобы такая атака считалась законной.
Профессор Шмитт говорит, что масштабы атак России на украинскую инфраструктуру так велики, что вряд ли их можно оправдать.
“Они поражают столько целей, что условно каждая подстанция не может подпадать под категорию военной цели”.
Как бывший офицер целеуказания ВВС США, профессор Шмитт также сомневается в том, что Россия проверяет каждый атакуемый объект, что является еще одним требованием МГП.
“Вы просто не сможете проводить операции такой интенсивности и частоты по всей стране и соблюдать при этом все необходимые проверки”, – объясняет он.
Поэтому, считает профессор Шмитт, теперь “очевидно”, что главной мотивацией России, по крайней мере, во время некоторых атак, является “устрашение гражданского населения”.
С ним согласна Мария Вараки из Королевского колледжа Лондона.
“Российская армия не очень переживает о гибели гражданских. И это – закономерность”.
Россия от начала полномасштабной войны нанесла по Украине более 16 тысяч ракетных ударов, большинство из которых – по гражданским целям, заявил 28 ноября министр обороны Украины Алексей Резников. Во многих регионах произошли аварийные отключения электроэнергии, также возникли перебои с тепло- и водоснабжением.
Россия надеется деморализовать украинцев, но эта тактика вряд ли сработает, считает профессор Шмитт.
“Нет оснований полагать, что моральный дух Украины сломается… [Путин], напротив, укрепляет решимость продолжать борьбу против России. Это стратегический просчет”.
Итак, нарушила ли Россия международное право?
Любой будущий судебный процесс должен сначала рассмотреть, можно ли все эти масштабные обстрелы считать законными.
Даже если это так, ущерб, причиненный гражданскому населению, не может превышать полученное преимущество.
И это преимущество должно носить военный характер – устрашение населения не является законной причиной для нападения.
Россия и Украина подписывали Женевские конвенции, определяющие большинство правил и законов войны. Поэтому посмотрим, придется ли России когда-нибудь объяснять, как ее действия соответствуют этим правилам.
Спасибо!
Теперь редакторы в курсе.