Нарва – очень странное место. Это третий по величине город Эстонии, на самом краю восточного фланга НАТО – в то же время 97% 60-тысячного населения города является русскоговорящим, что делает Нарву самым крупным русскоговорящим городом в ЕС.
Он расположен на западном берегу реки Нарвы, впадающей в Балтийское море. На восточном берегу – Россия. Для тех, кто приезжает сюда впервые, это напоминает классическую границу времен холодной войны. Две гигантские крепости смотрят друг на друга с противоположных сторон реки, а посредине проходит международная граница.
На западе расположен Нарвский замок, построенный датчанами в 13 веке. На востоке – Ивангородская крепость, построенная в 1492 году московским великим князем.
Поскольку большая часть границы Эстонии с Россией проходит через озеро, возможное вторжение Москвы может произойти либо здесь, либо дальше на юг, рядом с Латвией.
Через реку в Нарве проходит автомобильный мост, окруженный высоким забором с колючей проволокой и с таможенными постами по обе стороны. Здесь мы встречаемся с Эриком Лиевой. Он – суперинтендант пограничной полиции или, по своему эстонскому званию, комиссар. Высокий, бородатый и вооруженный, он сопровождает меня туда, где на дороге нанесена единственная красная линия.
“Теперь вы дошли к границе, – говорит он мне. – Вы затрагиваете край Российской Федерации”.
Я спрашиваю его, как складываются отношения с коллегами по российской стороне границы после вторжения в Украину.
“Мы с ними почти не контактируем, – отвечает Лиива, – но по оперативным причинам у нас есть горячая линия. Мы усилили наше пограничное патрулирование, мы гораздо тщательнее проверяем проезжающие транспортные средства”.
Именно через этот пограничный пост, говорят в пограничной полиции Эстонии, переходят тысячи украинцев – многим из них удалось скрыться от ужасов Мариуполя и других зон боевых действий. Эстонская граница пересекали до 300 человек в день, большинство из которых уезжали в другие страны или возвращались в Украину.
В баре города я встречаю Катри Райк, недавно назначенного мерка Нарвы.
“Украина – наша война, – говорит она. – Мы чувствуем это здесь”.
Когда началось вторжение, по ее словам, в городе была напряженная тишина, об этом никто не говорил. Только 47% людей здесь — эстонцы, 36% — россияне, а остальное относят к лицам без гражданства, преимущественно русскоговорящим.
До войны люди смотрели русские программы по телевизору и регулярно ездили в Ивангород, а затем в Санкт-Петербург, который ближе к Нарве, чем Таллин, столица Эстонии.
Но теперь, когда соответствующие консульства в Нарве и Санкт-Петербурге закрыли, визы получить сложно – а российские телепрограммы Эстония запретила, поскольку считает их преимущественно кремлевской пропагандой.
Катри Райк, городской голова, встречала многих украинцев, проезжавших через ее город.
“Они прошли через ад, – говорит она. – Словно свет в их глазах погас”.
В другой части города я посещаю один из шести волонтерских центров помощи прибывшим украинцам. В основном в нем работают молодые россияне и украинцы – например Катя из России.
“Эта граница является наиболее удобной в Европе для украинцев, чтобы выехать из России, – говорит она. – Некоторые из них эвакуировали из зон боевых действий российские войска, часть добровольно, часть принудительно. К тому моменту, когда они добираются до границы, они истощены и травмированы”.
На российском пограничном посту в Ивангороде украинцев тщательно допрашивают, особенно мужчин. Офицеры российской службы безопасности ФСБ проверяют их телефоны на наличие фотографий, публикаций в соцсетях и контактов, затем раздевают мужчин в поисках татуировки националистических гербов или принадлежности к батальонам. Они даже ищут синяки на плечах – от стрельбы из оружия. Допросы могут длиться часами, а всех вызывающих подозрение задерживают для дальнейшего расследования.
Однако некоторые из попавших на эстонскую сторону границы все еще критикуют Запад. В волонтерском центре две пожилые украинки из села под Харьковом в конце концов соглашаются разговаривать со мной на русском, а Катя переводит. Говорят, что благодарны русским солдатам, которые помогли эвакуироваться в Белгород на российской стороне границы.
Спрашиваю их, кого они обвиняют в этой войне.
“Это как развод, – отвечает Виктория, держа на коленях маленькую собачку. – Потому что виноваты обе стороны. Америка виновата, потому что они не должны были поставлять оружие Украине”.
А если бы Украину в конечном итоге поделили на зоны – в одной управляет Россия, в другой – законная власть Киева – где бы вы выбрали жить?
“Зеленский не должен быть президентом, он наркоман, – отвечает подруга Виктории, повторяя кремлевский нарратив. – Мы бы, конечно, поехали жить в российскую зону”.
За пределами центра другой волонтер, Денис, уводит меня в сторону, чтобы объяснить.
“Это возрастное, – говорит он. – Даже здесь, в Нарве, многие пожилые люди обвиняют НАТО и Запад в этом кризисе. Молодые люди думают иначе. Даже те, кто называет себя россиянами, взбешены на Путина за то, что он вызвал этот беспорядок”.
Эстония – вместе со своими балтийскими соседями – Латвией, Литвой и Польшей – серьезно обеспокоена будущими намерениями России после вторжения в Украину.
“Европа и НАТО сталкиваются с совершенно новой реальностью, – говорит Тули Данетон, политический директор министерства обороны Эстонии. – Нападение [из России] больше нельзя исключать”.
Чтобы сдержать любые российские амбиции вторгнуться в эти четыре балтийские страны, НАТО отправило подкрепление на свой восточный фланг – в рамках так называемого “расширенного передового присутствия”.
Великобритания, возглавляющая многонациональную боевую группу НАТО в Эстонии, быстро удвоила количество контингента в стране. Сейчас там есть 28 основных боевых танков Challenger 2, 95 бронированных машин Warrior и 12 артиллерийских единиц AS90.
Недостаточно, чтобы остановить согласованное вторжение Москвы, но достаточно, чтобы стать “растяжкой”, которая включит полную мощь НАТО, если Россия когда-нибудь решит пересечь границу.
Спасибо!
Теперь редакторы в курсе.