“Я знаю, кто застрелил моего мужа. Я знаю его имя, видела его фото в интернете”, – говорит Людмила Корнеева, жена Анатолия Корнеева, сельского головы из Хмельницкой области, который погиб 20 февраля 2014, на улице Институтской в Киеве .
“Следователи это установили по пуле, которую достали из моего мужа. Экспертиза доказала, из чьего оружия был выстрел. Это молодой парень, который стрелял вместе с другими бойцами в безоружных людей, как на сафари. Я не знаю его судьбе, но я верю, что наказание будет”, – рассказывает Людмила.
Тот боец “Черной роты”, о котором говорит Людмила Корнеева, как и еще 20 бывших бойцов спецподразделения “Беркут”, сбежали из Украины и с 2015 года находятся в розыске СБУ. По данным спецслужб, они получили гражданство России или вид на жительство в РФ.
Людмила, которая на протяжении нескольких лет ездила на суды и свидетельствовала как одна из пострадавших, говорит, что до сих пор не может понять, как можно было отдать по обмену на пленных из так называемых “ДНР” и “ЛНР” 5 ключевых подозреваемых в массовом убийстве на Майдане. Когда суд уже близился к завершению.
“Это было как насмешка над нами”, – признается она.
После обмена рассмотрение дела в Святошинском райсуде Киева остановился почти на год.
Но в конце 2020 судебный процесс возобновился. Это произошло после того, как в Украину вернулось двое из пяти подозреваемых, Сергей Тамтура и Александр Маринченко. Они начали участвовать в заседаниях суда.
Для родных и близких погибших это стало надеждой на то, что убийства не останутся безнаказанными.
Оправданы ли эти надежды и когда, наконец, можно ожидать приговора по делу об убийстве 48 и ранении 80 активистов Майдана?
Год был потерян
18-20 февраля 2014 во время столкновений протестующих и стражей порядка погибли более 100 активистов евромайдана и 19 работников милиции.
Дело об убийстве на улице Институтской 48 человек и ранения 80 человек в один день, 20 февраля, считалась наиболее расследуемым из всех дел Майдана.
“Если бы не состоялся обмен, думаю, до конца 2020 года уже был бы приговор. Фактически, год был потерян”, – признает вадвокат семей “Небесной сотни” Павел Дикань.
“Сейчас, когда по возвращении в Украину двух из пяти подозреваемых, суд восстановился, мы имеем непростую ситуацию: изменился состав обвиняемых. Двое беркутовцев – в суде, трое, которые находятся или в России, или в так называемых “ДНР-ЛНР”, не могут быть в этом процессе”, – добавляет он.
В конце 2020 года Святошинский районный суд Киева разделил дело на два и сейчас рассматривает обвинения лишь Александра Маринченко и Сергея Тамтуры.
Адвокаты беркутовцев утверждают, что трое других их подзащитных – Павел Аброськин, Олег Янишевский и Сергей Зинченко – также хотят вернуться в Киев, но опасаются повторного ареста. В частности, об этом говорил в конце 2020 адвокат Игорь Варфоломеев.
Сейчас в суде продолжается допрос свидетелей, которых пригласили защитники подозреваемых. Но заседания – редкие, следующее состоится в начале марта.
Несколько свидетелей из числа бывших беркутовцев говорили об агрессивном поведении майдановцев. В частности, Николай Брыжак демонстрировал огнестрельное ранение от пули, которая, как он утверждает, прилетела со стороны протестующих 19 февраля 2014.
Было ли оружие у активистов Майдана? Проходили они обучение и тренировки? Имели активисты специальное защитное снаряжение? Правда ли, что из подразделений СБУ исчезло оружие?
Это лишь некоторые из вопросов, которые звучали к тогдашнему депутату парламента, а затем председателю СБУ Валентину Наливайченко во время допроса в качестве свидетеля на прошлой неделе.
Защитники беркутовцев считают, что правоохранители также стали жертвами тех событий и пытаются в суде получить доказательства вооруженного противодействия со стороны демонстрантов.
Впереди – допросы еще нескольких свидетелей, в частности, мэра Киева Виталия Кличко, после чего начнутся судебные дебаты.
Также, говорят прокуроры, еще будут исследоваться доказательства, предоставленные следствием. И прежде всего оружие, найденное в 2016 году в озере в Голосеевском районе столицы.
На найденных автоматах, снайперской винтовке и ружьях были спилены знаки идентификации, но следователи доказали, что это оружие именно “Черной роты”.
И адвокаты подозреваемых, и обвинители прогнозируют, что судебный процесс продлится до конца весны, а судебного приговора следует ожидать летом. Однако защитники семей “Небесной сотни” считают, что это слишком оптимистичный прогноз.
Руководительница Генеральной прокуратуры Ирина Венедиктова заявила несколько дней назад, что приговор появится “до конца 2021 года”.
Какими могут быть приговоры?
Защитник пострадавших Виталий Тытыч напоминает, что беркутовцы обвиняются в совершении террористического акта, в результате которого погибло много людей. За такие преступления предусмотрено наказание пожизненным или максимальным сроком заключения.
Но в постановлении о продлении меры пресечения в виде домашнего ареста двум подозреваемым судья Святошинского райсуда столицы указал, что государственные обвинители не представили достаточных доказательств того, что люди погибли от пуль именно этих двух бойцов – Мартинченка и Тамтуры.
“Поэтому этим двум лицам уже ничего не угрожает. Судья фактически опроверг обвинения в террористическом акте, а это была ключевая статья обвинения. Подозреваемые это поняли, поэтому и вернулись в Киев”, – говорит Виталий Тытыч.
“Теперь они могут судить по другим статьям Уголовного кодекса, и это наказание может оказаться таким, которое они уже отбыли за время пребывания в СИЗО и на домашнем аресте”, – считает адвокат.
В то же время он признает, что для применения статьи о террористическом акте имеет значения, что именно делали беркутовцы: стреляли или наблюдали за тем, как расстреливают протестующих.
Это подчеркивает и прокурор Игорь Земсков. В интервью rbc.ua он признал, что следствие нет среди доказательств пуль, выпущенных из оружия Маринченко и Тамтуры. Не найдены они были и в телах убитых и раненых.
“Но есть доказательства их деятельности там. (…) Они с утра до вечера находились на Институтской, в составе одного подразделения, не оставляли его, находились позади лиц, стреляли. Некоторые из них подавали оружие, некоторые – патроны. А это соучастие в убийстве “, – заявлял государственный обвинитель в комментарии изданию.
Отец убитого на Институтской 19-летнего Устим Голоднюк Владимир Голоднюк не верит, что приговор будет соразмерным тяжести преступления.
“Речь идет не о том, что долго продолжается расследование. Все понимают, что это беспрецедентное дело. Но когда в воздухе чувствуется отношение руководства государства к тем событиям, то оно отражается и на судах”, – говорит Владимир.
“Мне кажется, что сейчас судебные заседания – это лишь имитация, чтоб не обострить ситуацию перед 20 февраля, Днем памяти Героев “Небесной сотни”. Те, для кого Майдан не пустое слово и для кого война на Востоке часть их жизни не допустят, чтобы приговора не было. Но это преступление не будет наказано должным образом”, – убежден Владимир, который в последние годы помогает военным в зоне ООС.
Заочно лучше, чем никак?
Генеральный прокурор Ирина Венедиктова утверждает, что в 2020 году следователи значительно активизировали ход расследования дел Майдана. Крайне важным он считает добиться начала заочных судебных процессов “против бывших руководителей Украины за события 18-20 февраля 2014 года и против членов преступной организации так называемых “титушек”.
Верховная Рада за несколько дней до Дня героев “Небесной сотни” в первом чтении приняла законопроект, который предусматривает возможность заочного осуждения тех, кто находится в других странах или на временно оккупированных территориях Украины.
Если примут окончательно, то заочные судебные процессы будут возможны без объявления этих лиц в международный или межгосударственный розыск, как сейчас. Именно по этой причине заочное судебное производство по беглецов сейчас невозможно.
Интерпол взамен отказывается объявлять в розыск подозреваемых по делам Майдана, мотивируя невмешательством в политику.
Поэтому трое беркутовцев, которые не вернулись в Киев после обмена с пленными с “ДНР-ЛНР”, и 20 других бойцов “Черной роты”, которые бежали в Россию в 2015 году, могут получить заочные приговоры. Как и прежние президент, члены правительства и руководители правоохранительных органов, в отношении которых продолжается следствие.
Спасибо!
Теперь редакторы в курсе.