Отрицательные черты, приписываемые единственному ребенку в семье, давно опровергнуты. Но почему в обществе до сих пор жив миф о том, что отсутствие братьев и сестер “портит” ребенка?
Я – единственный ребенок в семье. Я не была одинокой и не мечтала о братьях и сестрах, но я точно знала, что статусом единственного ребенка не стоит кичиться. Я знала, что таких детей считают эгоистическими, и часто чувствовала потребность доказать, что я не такова.
Когда я повзрослела и, познакомившись с кем-то, вспоминала, что у меня нет братьев или сестер, я часто слышала: “О, а так и не скажешь”.
Я научилась оправдываться, почему я другая. Я объясняла, что моя семья принадлежала к нижней прослойке среднего класса, а значит, разбаловать меня было трудно. К тому же воспитывала меня мать сама – здесь уж точно не до эгоизма.
Я также всегда обращала внимание на то, как мои друзья, также росшие без братьев или сестер, объясняли, почему они не были типичным единственным ребенком.
Негативные стереотипы вокруг единственных детей существуют многие годы: независимо от обстоятельств они всегда избалованы, негибки, застенчивы, любят командовать и не умеют общаться.
Десятилетия основательных исследований последовательно опровергают эти представления.
Но спросите знакомых, что они думают о единственных детях, и вы услышите привычный ответ: в лучшем случае они одиноки и избалованы; в худшем – они запрограммированы быть неудачниками.
Почему эти стереотипы так живучи? И изменит ли их наконец-то тот факт, что все больше семей в мире рождают только одного ребенка?
Пуп Земли?
Отрицательные стереотипы, приписываемые единственным детям, доходят до викторианской эпохи и появления детской психологии как науки.
В конце 1800-х и начале 1900-х годов несколько психологов опубликовали работы, сформировавшие восприятие единственных детей. Одним из них был пионер детской психологии Дж. Стэнли Голл, проведший опрос и обнаруживший на основе него “черты” единственного ребенка.
По словам исследователя, единственный ребенок получает чрезмерное родительское внимание и ласки. В результате чего он вырастает у самовлюбленного и чрезмерно чувствительного взрослого.
Голлу также приписывают слова, что “быть единственным ребенком – уже само по себе болезнь”.
Значителен был вклад в эту теорию и выдающегося австрийского психотерапевта Альфреда Адлера.
“Адлер был первым психологом, исследовавшим и тщательно описавшим, как порядок рождения и структура семьи влияет на развитие детей”, – говорит Адриан Мансиллас, американский психолог и автор книги “Развенчание стереотипов о единственных детях”.
“В своих работах Адлер описывал единственных детей в крайне негативном свете. Он утверждал даже, что родители, решившие больше не иметь детей, наносили серьезный психологический вред своему первенцу”.
Эти утверждения прижились. Они имели смысл во времена, когда семьи были больше, а рождение детей было связано с рисками – единственный ребенок был тогда исключением, и родители были склонны чрезмерно опекать его.
“Такие семьи были в меньшинстве”, – говорит Линда Блэр, клинический психолог, член Британского психологического общества и автор книги “Порядок рождения: что ваше положение в семье действительно говорит о вашем характере”.
“К любой группе млекопитающих, которая находится в меньшинстве, всегда пристают”, – добавляет исследовательница.
В последующие десятилетия размер семей в США и Великобритании уменьшился, однако, один ребенок в семье все еще не был нормой.
Идеал нуклеарной семьи – включавшей по крайней мере двоих детей – стала преимущественным нарративом.
“В нашей культуре заложена идея, что идеальная семья – это мама, папа и двое детей. По крайней мере, с 1950-х годов любое отклонение от этого идеала людям не нравилось”, – говорит Сьюзен Ньюман, американская эксперт по вопросам отцовства. и автор книги The Case for the Only Child.
Телевизионные шоу, такие как Leave It to Beaver, олицетворяли идеал двух родителей и нескольких детей в семье. А СМИ десятилетиями подкрепляли – и продолжают укреплять – этот идеал.
Имидж закрепился: семья с одним ребенком – не семья, а единственный ребенок – не может быть хорошим ребенком.
Реальность и стереотипы
В конце 1980-х американские исследователи Тони Фальбо и Дениз Полит проанализировали 141 исследование, посвященное единственным детям.
Они обнаружили, что у единственных детей были высокие показатели по параметрам достижения, мотивация и личностная адаптация. Однако в общем они ничем не отличались от своих ровесников с братьями и сестрами.
Иными словами, единственные дети совершенно не отвечали представлению о том, что они одиноки, эгоистичны и неприспособлены.
Цзин Сю, доцент антропологии Вашингтонского университета в США и автор книги о нравственном развитии дошкольников, обнаружила, что единственные дети уже в возрасте двух лет сразу улавливали требования коллективной среды: дисциплину и взрослые способы общения.
Гибкость единственных детей “впечатляет”, отметила исследовательница. Они “мгновенно выясняли, с кем хотят подружиться и как построить собственные небольшие межличностные сети”.
Вопреки стереотипу о том, что единственные дети застенчивы и социально неловки, Сю обнаружила, что они готовы к общению от природы.
На самом деле, добавляет она, такие дети могут иметь преимущества перед своими сверстниками с братьями и сестрами. Ведь не имея братьев и сестер, они должны научиться строить дружбу и делиться с детьми из других семей.
На самом деле, исследования показывают немало преимуществ и положительных черт, которые имеет один ребенок в семье. Единственные дети могут иметь наилучшие вербальные навыки, часто они более мотивированы и приспособлены.
По мнению Блэра, сосредоточенное на одном ребенке внимание и ресурсы родителей на самом деле положительно влияют на него.
“На единственного ребенка тратят больше денег, он получает больше качественного общения с родителями, его жизнь более упорядочена, чем в семье с несколькими детьми”.
Кроме того, есть и отрицательные моменты. Некоторые исследования указывают, что в проблемных семьях братья и сестры могут смягчать стрессовые ситуации.
По собственному клиническому опыту Блэр также добавляет, что единственные дети хуже справляются с хаосом. Да, единственный ребенок не имеет врожденного ощущения, что кто-то вскоре может сделать что-то непредсказуемое, например, опрокинуть его башню из Lego.
В конце концов, исследования доказывают, что единственным ребенком не значит автоматически быть хорошим или плохим. Черты личности формируют немало факторов, таких как окружающая среда, родительские ценности, связи с друзьями и другими членами семьи.
“Единственные дети не отличаются особенно от тех, у кого есть братья и сестры, – отмечает Сьюзен Ньюман. – Здесь скорее речь идет о ярлыках, которые люди склонны навешивать и единственный ребенок – еще один такой ярлык”.
Трудно отучиться?
Несмотря на все, что нам теперь известно, представления о влиянии порядка рождения на личность ребенка сохраняются.
Но форма семьи меняется. Там, где когда-то были многодетные семьи, теперь рождается только по одному ребенку.
В Великобритании в 2017 году один ребенок имел 40% семей. Практически такой же процент был и в Канаде в 2011 году и около 23% – в США по состоянию на 2015 год.
Единственные дети больше не в меньшинстве, скорее наоборот – они становятся новой нормой. Повлияет ли это на стереотипы вокруг одного ребенка в семье?
И этому есть некоторые свидетельства. В последних исследованиях Ньюман уже заметила разницу во взглядах в обществе.
“Люди больше не извиняются за то, что у них только один ребенок”, – говорит она. А отрицательные комментарии о единственных детях заметно уменьшились и услышать их можно только от старшего поколения.
По мнению Мансилласа, в обществе происходит “постепенное принятие”.
Однако, добавляет исследовательница, дело действительно не в этом.
“Любые негативные стереотипы не помогают ни одной группе людей, какими бы ни были их ценности или взгляды на семью”.
Спасибо!
Теперь редакторы в курсе.