Жатва-2022 набирает обороты. Аграрии большинства регионов собирают ранние зерновые и зернобобовые, намолотив уже более 4 миллионов тонн пшеницы, ячменя и гороха. В 15 областях взялись и за сбор озимого рапса. Несмотря на проблемы, связанные с тем, что иногда приходится выходить в поле в нескольких километрах от линии фронта, с рисками подрыва на взрывоопасных предметах на освобожденных от врага территориях, нехваткой кадров, техники и горючего, темпы и качество уборочных работ достаточно высоки.
Селяне не сомневаются: большинство выращенных в сложных условиях войны удастся собрать. А вот будут ли деньги, семена, удобрения и другие ресурсы для осеннего сева – вопрос. Продать урожай ведь очень сложно. Из-за ограниченности экспорта внутренние цены на агросырье упали ниже его себестоимости. Возможностей для длительного хранения зерна нет, потому что на складах остались огромные переходные запасы. Что будет с экспортом, неизвестно. Поэтому в Министерстве аграрной политики и продовольствия прогнозируют, что в этом году аграрии посеют на 30—60% меньше озимых зерновых, чем обычно. Это негативно отразится на будущих урожаях и приведет к изменению структуры посевов с переориентацией на внутреннее потребление. Дальнейшая блокировка Россией наших морских торговых путей углубит и продолжит во времени мировой продовольственный кризис. Как предотвратить такой сценарий, возобновить экспорт и гарантировать национальную продовольственную безопасность — в разговоре с генеральным директором ассоциации «Украинский клуб аграрного бизнеса» Романом СЛАСТЁНОМ.
— Роман, расскажите об особенностях уборочной кампании-2022, безусловно, самой сложной в новейшей истории Украины. Какие проблемі, кроме непосредственных военных угроз, испытывают аграрии? Везде ли удается оперативно находить необходимые объемы горючего? Что с возможностями складирования зерна?
— Проблем, напрямую связанных с действиями агрессора, а также с их последствиями действительно множество. Особенно трудно сельхозпроизводителям на временно оккупированных территориях и вблизи линии фронта. Первые постоянно подвергаются физическому и психологическому давлению рашистов: у многих враг забрал нераспроданный урожай прошлого года, а у некоторых и технику. Сейчас тех, у кого она осталась, принуждают к сотрудничеству: пытаются склонить к всяческим схемам и в лучшем случае за бесценок или даром забрать и вывезти зерно.
В сложных условиях и сельхозпроизводители, работающие на контролируемых Украиной территориях вблизи зоны боевых действий. Слышим о многочисленных обстрелах, которые враг ведет днем и ночью. Поля с созревшим урожаем выгорают после попадания мин, ракет и снарядов. Это огромные потери для аграриев, а также постоянные риски для людей, работающих на полях. Техника подрывается, случается гибель механизаторов в том числе и ранее освобожденных от врага территориях.
В остальных подконтрольных Украине регионах относительно безопасных рисков меньше. Там жатва набирает обороты: большинство областей уже присоединились к уборке ранних зерновых — озимой пшеницы, ячменя, рапса.
Действительно, у аграриев возникали перебои с горючим, но проблему удается оперативно решать. Ведь, несмотря ни на что, смогли сделать определенный запас горюче-смазочных материалов именно под уборочную кампанию. Другое дело, что впереди пик потребления (сентябрь – октябрь). И тогда проблемы могут обостриться. Сейчас горючее сельхозпроизводителям, хоть и дорого, удается найти. Более сложная ситуация у тех, кто хозяйничает ближе к линии фронта.
Однако главный вопрос не в сборе. Убежден: собрать выращенное на большинстве засеянных площадей мы сможем даже в проблемных районах. Ключевая проблема – со сбытом. Морские порты до сих пор заблокированы, экспорт, в том числе аграрный, осуществляют альтернативными путями: железная дорога, автомобильные перевозки и речные порты Дуная. В настоящее время удалось увеличить экспортные мощности до 2 миллионов тонн в месяц. Это все, что мы можем экспортировать по этим маршрутам: зерновые, масличные культуры, готовое масло, другие продукты переработки. А этого, к сожалению, недостаточно. Ведь до войны только зерна Украина ежемесячно экспортировала около 6 миллионов тонн. Плюс масличные, само масло. Суммарно речь шла о 7 миллионах тонн агроэкспорта.
Из-за существенных ограничений экспортных поставок в марте-июле страна имеет огромные остатки прошлогоднего урожая. В прошлом году, напомню, наши аграрии установили рекорд по уборке зерновых и масличных культур. Разумеется, все тогда радовались. Теперь же из-за российской агрессии не знаем, как справиться с этим зерном. Оно не продается и фактически застряло на складах мертвым грузом. И вторая часть проблемы — именно то, что старые запасы занимают места хранения, которые должны использовать для нового урожая.
Как следствие из-за невозможности в достаточном количестве экспортировать сельхозпродукцию у аграриев нет выручки. Более того, они вынуждены дополнительно тратиться на хранение зерна. И многие сельхозпроизводители не имеют ответа на вопрос: как сеять под урожай в следующем году? Ведь без оборотных средств не будет возможности выйти в поле, не за что покупать семена, горючее, средства защиты растений, удобрения, нечем платить людям зарплату и оплачивать аренду земли. Вопрос арендной платы, кстати, также острая социальная проблема, ведь напрямую касается благосостояния 7 миллионов пайщиков.
— А на какой урожай, учитывая значительное сокращение посевных площадей и временную оккупацию части наших земель, врагом могут рассчитывать украинские аграрии, если ситуация на фронте не ухудшится? Не прибавили ли селянам хлопот, ко всему, еще и погодные условия? И что с переходными запасами, о которых вы упомянули?
— Остатки подлежащих экспорту зерновых и масличных культур оцениваем примерно в 20 миллионов тонн. Наша текущая оценка урожая зерновых — 55—60 миллионов тонн, 18—20 миллионов тонн из которых — пшеница. К этому прибавим около 15 миллионов тонн масличных культур (подсолнечник, соя, рапс). То есть аграрии на контролируемой территории Украины, по нашим оценкам, в этом году соберут в общей сложности 70—75 миллионов тонн зерновых и масличных культур.
Что касается погодных условий, то они благоприятны. Было достаточно дождей на большинстве территории Украины. Правда, от нехватки влаги все же страдали посевы на юге Одесщины. Но вообще ситуация с вегетацией основных сельскохозяйственных культур неплохая и перспективы на урожай даже лучше, чем раньше ожидали. Хотя мы закладывали в прогноз определенное снижение показателей урожайности по сравнению со средним уровнем прошлых лет. Ведь аграриям приходилось экономить, использовать меньше удобрений, экономить на технологических операциях, часть которых даже не проводили, чтобы не тратить горючее. Ибо во время весенней посевной его дефицит был существенным.
Дальнейшее освобождение от агрессора пока захваченных им украинских территорий будет добавлять в этот вал еще миллионы тонн агросырья, которое нам предстоит экспортировать. Но нужно понимать: с темпами продажи за границу 2 миллиона тонн в месяц экспортировать прошлогодние остатки и новый урожай придется еще три следующих года.
Поэтому без увеличения экспортных способностей или без привлечения дополнительного финансирования, чтобы по крайней мере переждать, заложив зерно на длительное хранение, серьезные проблемы с севом на следующий сезон. И это тоже один из ключевых вызовов.
Самые острые проблемы с хранением, очевидно, будут в октябре, когда начнется активный сбор поздних культур (подсолнечника в южных и восточных областях и кукурузы — на остальной территории Украины). Вал этих культур будет значительным. И именно с их активной уборкой ожидается дефицит мощностей для хранения. Ориентировочно речь идет о примерно 10 миллионах тонн, которые не поместятся в существующие хранилища.
— Есть какой-то выход, кроме существенных капиталовложений в развитие инфраструктуры хранения, с чем, должны понимать, будут серьезные проблемы — и из-за нехватки средств, и из-за инвестиционных рисков, связанных с войной? Да и время, как говорится, подгоняет.
— Сельхозпроизводители к этому готовятся и активно заказывают так называемые полимерные рукава для временного хранения зерна. Таким образом, при соблюдении технологий его можно хранить до 18 месяцев. Техника для закладки зерна в такие рукава частично имеется, частично ее еще производят, отчасти импортируют. К счастью, у нас есть и внутренние производители такой продукции и возможность импорта.
Существуют планы строительства временных складов хранения, по сути, похожих на бурты с зерном, которые накрывают тентом, чтобы предотвратить попадание осадков. То есть вопросы хранения можем решить. Конечно, это дополнительные затраты для сельхозпроизводителей.
— Зерно для хранения таким образом нуждается в специальной подготовке, подсушке?
– Да. Необходимо довести его влажность до определенного уровня. Хотя можно закладывать и влажное зерно, но оно будет храниться не полтора года, а всего несколько месяцев. То есть потребность в безотлагательном восстановлении экспортных путей по морю сохраняется.
Другая проблема, которая, наверное, возникнет осенью, связана с природным газом. Ведь нужно будет сушить кукурузу, снижая влажность зерна с (условно) 25% до 15%. Большинство производителей использует для сушки именно газ. Возможно, осенью он будет еще дороже. Это будет подталкивать сельхозпроизводителей просто не собирать часть площадей, где кукуруза будет стоять до весны. К сожалению, такой сценарий вполне реален. К тому же, нехватка возможностей для экспорта и большой вал будут снижать внутренние цены, когда просто не будет смысла собирать, сушить зерно, не имея возможности его продать.
— А осенью эту кукурузу будут собирать или просто будут пахать?
— Собирать, конечно, планируют в надежде на улучшение ситуации со сбытом. Но будут некоторые потери урожайности, качества несвоевременно собранной кукурузы.
И еще одна из основных проблем – то, что мы не сможем после весенней уборки нормально подготовить почву под новые посевы. То есть, вероятно, в следующем году такие поля совсем не будут засеваться.
— Пока сложно прогнозировать, о каких площадях потенциально идет речь: миллионы, сотни тысяч гектаров, десятки тысяч?
— Несколько миллионов гектаров могут оказаться в простое, если мы не достигнем показателя экспорта зерна хотя бы 4—5 миллионов тонн в месяц. Оценки экспертов расходятся: до 10—15 миллионов гектаров, которые могут в следующем году не использовать.
— Не рассматривают ли варианты временного хранения посевного материала на территории наших западных соседей, недалеко от границы, чтобы подстраховаться от уничтожения запасов зерна врагом и иметь чем сеять озимые осенью и яровые весной?
— В части посевного материала, вероятно, нет. Вопросы с хранением товарного зерна. Если говорим о семенах, то озимые культуры будут сеять уже через несколько месяцев, фактически с августа (рапс) и сентября первой декады октября (пшеница и остальные зерновые озимые культуры). Потому смысла его перевозить нет. Что касается весенних культур, то значительных их объемов в большинстве своем тоже не нужно: например, кукурузы для посева нужно около 20 килограммов на гектар. Это незначительные объемы, при необходимости их можно быстро перемещать в пределах страны.
— Вы уже сказали, что из-за ограниченности экспорта у агропроизводителей, очевидно, будут проблемы с оборотными средствами. Ведь внутренние цены низкие, а себестоимость выращивания, хранения и транспортировки зерна изрядно возросла.
— Действительно, впервые за многие годы производство зерна и масличных культур сейчас по сути убыточное. Основная проблема в том, что на мировых рынках цена агросырья достаточно высока, хотя и очень снизилась за последние недели (например, если еще месяц-полтора назад пшеница стоила около $450 за тонну, то сейчас только $300). Но для украинского агрария и эта цена недостижима. Ведь существует установленный на международном уровне и отдельными странами дисконт на наше зерно около $30 на тонне.
Другая история – то, что стоимость логистики действительно выросла в разы. Чтобы довезти тонну зерна из Черкасской или Полтавской области в европейские порты, где другие страны покупают сырье, нужно от $150 до $200. Уже сейчас внутренние цены в Украине опустились ниже 3 тысяч гривен, что даже не покрывает себестоимости зерна. Здесь вопросы логистики и возможностей экспорта: огромные излишки зерна давят на внутренние цены, фактически опуская их ниже уровня себестоимости.
– Понятно, что выход в восстановлении привычных экспортных мощностей. Как оцениваете перспективы развития с помощью наших международных партнеров альтернативных маршрутов и разблокирования хотя бы части украинских морских портов?
— Дело в том, что, например, шаги по наращиванию возможностей экспорта через Румынию, открытие новых железнодорожных путей, широкий путь в порт Галац или прогнозы по расширению возможностей сухих портов в Польше дадут 10—20%, максимум до 30% роста от текущего уровня. 2 миллиона тонн, экспортируемых за месяц. То есть это безусловный плюс, но он не решает проблему.
Открытие украинских портов на Черном море, конечно, даст гораздо лучший результат и фактически может обеспечить минимально приемлемый уровень экспорта — более 4 миллионов тонн зерновых и масличных культур ежемесячно. Есть большие надежды, что все-таки удастся склонить Россию к разблокированию экспорта зерна из украинских портов. Но с другой стороны, мы понимаем, что, однако, речь не будет об экспорте на уровне довоенного, потому что условия полностью меняются: это будет меньше и дороже.
В ближайшей перспективе, вероятно, останутся заблокированными порты Николаева. То есть если удастся договориться с РФ, будут функционировать только три порта: в Одессе, Черноморске и Южном. А это обеспечит примерно 60% довоенных мощностей.
Другая история — судовладельцы (порты же не сами что-то экспортируют, нужно, чтобы за товаром заходили суда, чьи владельцы имели бы желание или определенный стимул осуществлять такие перевозки). А это уже, например, болезненный вопрос страхования рисков, ведь мины из морских вод никуда не денутся. Страхование, вероятно, будет дорогостоящим, разминирование или сопровождение судов тоже недешевым. Кто будет покрывать эти расходы? Будут ли это брать какие-то международные организации или все ляжет дополнительным финансовым бременем на сельхозпроизводителя, который будет оплачивать всю логистику? Скорее всего, будет, к сожалению, второй вариант.
Спасибо!
Теперь редакторы в курсе.