В канун годовщины российского полномасштабного вторжения в Украину журналистка из Квебека Пол Робитай исследовала, как агрессия Москвы изменила жизнь людей и хрупкий политический и этнический баланс в некоторых постсоветских странах.
Журналистка посетила Латвию и поделилась своими впечатлениями в статье канадского издания National Post.
Она пишет, что с началом войны в Украине все в Латвии очень осознали хрупкость своей жизни.
В Риге война ощущается совсем близко и конкретно. Границы России и Беларуси расположены всего за несколько часов езды на автомобиле. И, несмотря на присутствие солдат НАТО на территории Латвии и ее членство в Европейском Союзе, латыши знают, как легко Россия может поглотить их крошечную страну и лишить их политических свобод.
Латышское правительство оказывает Украине максимальную вооруженную и гуманитарную поддержку.
“В пересчете на душу населения мы, наверное, государство, которое предоставляет больше оружия Украине, чтобы они могли биться и за нас”, — говорит Нил Муйжниекс, латвийский политолог, комиссар Совета Европы по правам человека.
Его также беспокоит обострившееся в Латвии этническое напряжение из-за российской агрессии в Украине.
“Когда мои 90-летние родители смотрят новости, когда они видят ужасы войны в Украине, братские могилы, разрушенные дома, они снова видят советских оккупантов, – говорит Нил. – Они помнят о нашей культуре, возведенной к фольклорной составляющей, о десятках тысяч невинных людей, отправленных в ГУЛАГ, о Второй мировой войне, уничтожившей наш народ. Эти травмы преследуют всех латышей”.
На этой эмоциональной волне политический дискурс этнических латышей демонстрирует очевидное отсутствие толерантности к русскоязычному меньшинству, не желающему интегрироваться даже после 30 лет независимости Латвии, пишет издание.
“Нюансов больше нет, — говорит Нильс Муйжниекс. С российской стороны проникает путинская пропаганда. Опрос, проведенный прошлым летом, показал, что 25% русскоязычных выступили против войны, 25% поддержали ее и 50% не определились”.
“То, что сделал Путин, очень хорошо сыграло на руку националистам”, – сетует Борис Цилевич, лидер русскоязычной общины и бывший депутат латвийского парламента.
С начала войны в Украине в Латвии возбудили более 30 уголовных производств, связанных с разжиганием ненависти и поддержкой агрессии РФ.
Латышский сейм принял закон, запрещающий преподавание русского языка во всех школах, в том числе в качестве второго языка. Правительственные сайты теперь доступны только на латышском языке. С июня запрещены все телеканалы русского происхождения.
Эти меры считают настолько жесткими, что даже их поклонники признаются, что чувствуют себя неудобно. Мартин Бондарс, недавно член Сейма, признается: “Я лично против этих законов, но я и моя партия голосовали за них, потому что общественное давление было просто безумно”.
“Путин уничтожил права русскоязычных меньшинств, манипулируя этим вопросом ради геополитической экспансии”, — заключает Нил Муйжниекс.
Недавно единственный российский независимый телеканал “Дождь” лишили лицензии по обвинению в демонстрации материалов, симпатизирующих вторжению Москвы в Украину.
Вскоре после вторжения латвийское правительство закрыло свои границы для российских граждан, в частности для молодежи, бежавшей из РФ от мобилизации. Единственные исключения: российские диссиденты и независимые журналисты.
National Post пишет, что ранее в Латвии терпели символы Советского Союза, но сегодня они напоминают о путинской агрессии. В августе прошлого года в Латвии был снесен памятник солдатам советской армии.
“Русское вторжение в Украину возрождает два совершенно разных восприятия истории. Для многих это продолжение Второй мировой войны. Для русскоязычных памятников победы – это символы их родителей, бабушек и дедушек, освобождавших страну от нацистов. Для этнических латышей советское освобождение – это начало ужасной оккупации”, – говорит Борис Цилевич.
“В контексте этой бессмысленной войны я не имею морального права протестовать против этих антироссийских мер”, – говорит Игорь Губенко, 37-летний профессор философии Рижского университета, выросший в чисто русскоязычной среде.
Молодое поколение русскоязычных теперь свободно говорит на латышском. Молодежь гораздо больше привлекают Берлин и Париж, чем Москва, отмечает National Post.
Как и Игорь Губенко, Борис Цилевич не ощущает связи с Россией. “Я никогда там не жил. Я не гражданин России. Я русскоязычный латыш, европеец”.
Борис Цилевич – бывший депутат латвийского парламента. Он называет себя русскоязычным европейцем и признается, что разочаровался в идее русского мира”.
В 1989 году только пятая часть русскоязычного населения Латвии говорила на латышском. В 2022 году на латышском языке не говорят только 22% русского общества.
“Это далеко не идеально, но все же огромный прогресс, – убежден Нил Муйжниекс, – И мы не можем позволить себе это потерять”.
“Путин – самый большой русофоб из когда-либо существовавших”, – резюмирует Борис Цилевич, всю жизнь боровшийся за права русскоязычных в Латвии.
Спасибо!
Теперь редакторы в курсе.