Ученые с 60-х годов прошлого века предлагали использовать психоделики для медицинских исследований. Сейчас научное сообщество практически не сомневается: галлюциногены помогают справиться с психическими расстройствами и, возможно, зависимостями.
Некоторые психоделики, такие как псилоцибин и экстази, уже предложили легализовать для лечения депрессии и ПТСР.
Журналист BBC Эд Придо через собственный опыт попытался проанализировать “ренессанс психоделиков” и последствия такой терапии, которые до сих пор плохо изучены.
Я посмотрел на подъездную дорожку и заметил, что мостовая двигается. Накануне вечером я употреблял 1-P LSD – аналог ЛСД, потом всю ночь не спал, так что сначала не удивился.
Это было восемь лет назад, и это был мой четвёртый трип под 1-P LSD, который до 2016 года можно было легально купить через интернет по всей Британии.
Тогда я решил, что психоделическое пространство “немного многовато” и “завязал”. Затем все вошло в обычный ритм, пока я не заметил странные вещи.
Через несколько недель после трипа – совершенно трезв – я увидел, как шкафы в моей спальне “дышат” и меняют форму. Ковры и стулья покрылись мелкими серыми частицами. Вокруг голов друзей появились фиолетовые и зеленые ауры, а их лицо мое зрение воспринимало как камера с высоким разрешением.
Клавиши моего фортепиано имели радужные полосы. Перед глазами плыли голубые пятна, а вокруг светильников образовались яркие ореолы.
Проведя вечер, наблюдая за тем, как в моей комнате “дышат” обои, я решил поискать причину своего состояния в интернете.
Достаточно быстро я понял, что происходит: психиатры называют это стойким галлюциногенным расстройством восприятия (HPPD), это непсихотическое расстройство, при котором человек испытывает длительные или постоянные зрительные галлюцинации или искажение восприятия после предварительного употребления наркотиков.
Чтобы лучше понять свое состояние, я решил глубже изучить HPPD. Поговорил с людьми, которые рассказали о тех же симптомах, расспросил психиатров и ученых, исследующих причины HPPD, а также провел небольшой собственный опрос, чтобы изучить эмоциональные последствия употребления психоделиков.
Но мой собственный опыт – не единственная причина, побудившая меня исследовать HPPD. Поскольку лечение психоделическими препаратами стремительно приближается к одобрению, вполне возможно, что состояние станет обычным явлением. В последние годы психоделики привлекают внимание во всем мире из-за их возможных положительных терапевтических эффектов.
К примеру, штат Орегон первым в США выдал лицензии на выращивание галлюциногенных грибов. Там же появились первые лаборатории для тестирования этих веществ на эффективность и безопасность.
На этом фоне в США возросло количество молодежи, употребляющей психоделику. По оценкам, около 9% американцев в возрасте от 19 до 30 лет попробовали их за последний год по сравнению с 3% в 2011-м.
Итак, что именно известно о HPPD?
В настоящее время исследователи точно не знают, насколько распространен феномен HPPD, поскольку психиатры учитывают только тех пациентов, которые к ним обращаются.
В 2011 году медики провели онлайн-анкетирование среди 2500 потребителей психоделиков и других наркотических препаратов. Около четверти из них сообщили о по меньшей мере одной постоянной зрительной галлюцинации, а 4% – о том, что им нужна медицинская помощь.
Ученые также не знают, как HPPD работает в мозге. Есть предположение, что психоделики вызывают “разобщение” зрительных фильтров: мозг теряет способность отсеивать зрительный шум. При этом МРТ не фиксирует никаких отклонений у сообщавших об HPPD.
Некоторые предполагают, что HPPD может возникать из-за того, что психоделики делают мозг более нейропластичным, и после путешествия в изменившемся состоянии он “перенастраивается”. Однако HPPD считают проблемой психического здоровья и не сводят к чисто нейрохимическим процессам в мозге: необходимо анализировать каждый частный случай, окружение и отношения больного.
Мы также не знаем точно, как долго у людей продолжаются симптомы HPPD. В некоторых последствиях могут быть несколько недель или месяцев. Остальные живут с ними несколько лет или даже десятилетий. По предварительной оценке, 50% пациентов могут поправиться в течение пяти лет.
Я также узнал, что психоделики не всегда помогают, а вызывают только привыкание и имеют побочные эффекты. Это меня очень испугало, я сделал скриншот статьи в Википедии о HPPD и послал другу, с которым мы вместе употребляли препарат. “Что я наделал?” – думал тогда я.
К счастью, через несколько лет интенсивность моих симптомов заметно уменьшилась. Но слабые галлюцинации до сих пор, хотя прошло уже почти десять лет.
Я попробовал 1P-LSD во время первых всплесков “психоделического ренессанса”, когда возродился интерес к лечению психических расстройств с помощью психоделиков.
С тех пор призывы к их легализации только усилились. В этом году появились дополнительные широко разрекламированные доказательства, что с помощью, например, МДМА (метамфетамин, широко известный под сленговым названием “экстази”) можно успешно лечить тяжелые случаи посттравматического стрессового расстройства. СМИ изобиловали недвусмысленными заголовками типа “Освободить депрессивный мозг” и “Стереть травму”. Писали также об исследовательских опросах, создавая впечатление об отсутствии связи “между психоделиками и психозом” или “проблемами психического здоровья” в целом.
В то же время, предварительные данные свидетельствуют о том, что подростки, употребляющие психоделики, чаще сообщают о депрессии и суицидальных мнениях. Недавнее исследование (соавтором которого был я), проведенное Challenging Experiences Project, независимой исследовательской группой под руководством философа Жюля Эванса, подтвердило, как психоделические трипы могут травмировать и угнетать даже абсолютно здоровых людей.
Что касается HPPD, то некоторым людям этот опыт даже нравится – но психиатры, с которыми я разговаривал, говорят, что он может вызвать стресс и ухудшить качество жизни.
Томислав Маич, психиатр университетской клиники Шарите в Берлине, который является руководителем исследовательской группы психоделических веществ в своей больнице, говорит, что регулярно видит пациентов с HPPD. “Интересно, что даже активно изучающие и занимающиеся психоделической терапией почти не знают об HPPD, – рассказал мне Маич. – Это то, о чем люди предпочитают не знать”.
По словам Маича, “HPPD является наиболее специфическим из расстройств, связанных с психоделическими веществами”, но это – проблема, распространенность и причины которой мы еще не понимаем: длительные диссоциативные реакции, ощущение нереальности, тревога и, возможно, посттравматическое стрессовое расстройство от эффектов психоделического трипа
“Флешбеки”
Хотя HPPD – относительно новый диагноз, связь между психоделиками и длительными изменениями восприятия имеет достаточно долгую историю.
В 1898 году писатель Гевлок Эллис попробовал природный галлюциноген мескалин и заметил приятное повышение чувствительности к “свету, тени и цвету”.
В 1930-х годах французский философ-экзистенциалист Жан-Поль Сартр также попробовал мескалин, после чего ему казалось, будто за ним гонится гигантский краб. Эти галлюцинации преследовали его несколько лет. Позже Сартр вставил часть своих галлюцинаций в роман “Тоск”, в те сцены, где главный герой чувствует, что “сливается с окружающим пространством”.
В 1950-е годы исследователи первой волны ЛСД-терапии заметили некоторые сдвиги в восприятии своих пациентов. Однако эти симптомы не считали серьезной проблемой или, возможно, их было не так много. Некоторые пациенты, напротив, считали временные изменения восприятия “расслабляющими и полезными”.
В конце 1960-х годов общественное мнение изменилось, а стигма выросла. Психиатр Марди Горовиц, обитавший в районе Хейт-Эшбери в Сан-Франциско – эпицентре движения хиппи и ЛСД-культуры на западном побережье Америки – придумал термин “флешбек” (в переводе с английского “обратный кадр”), обозначающий внезапный кратковременный возврат нарко эффекта через несколько дней или даже месяцев после употребления. Это слово стало очень популярно в контексте наркотического эффекта.
Известно, что дочь известного американского телеведущего Даяна Линклеттера покончила с собой во время предположительного ЛСД-флешбека.
Прошло много лет, прежде чем медики официально диагностировали флешбэки. В начале 1970-х годов бостонский психиатр Генри Абрахам одним из первых диагностировал HPPD.
“Постоянный поток жертв ЛСД, как они сами себя называли, привлек мое внимание”, – вспоминал Абрахам, описывая “перцептивные, когнитивные и аффективные симптомы”. Абрахам задокументировал последовательный набор изменений восприятия пациентов, хранящихся в отчетах и сегодня. Среди них – визуальная статика, зрительные узоры, световые и цветовые вспышки.
Клинические причины
Обзор испытаний психоделических препаратов 2022 г. обнаружил, что побочные эффекты (в частности HPPD) иногда неправильно описывают в исследованиях и данные о них, вероятно, занижены. А некоторые участники испытаний почувствовали временные “флешбэки”, которые они описали как неприятные.
Дженис (имя изменено) участвовала в частном канадском исследовании псилоцибина – активного ингредиента галлюциногенных грибов – для лечения резистентной депрессии. После каждой дозы она замечала вместе с антидепрессивным эффектом значительный всплеск тревоги и новые визуальные эффекты. После испытания в Дженисе диагностировали HPPD.
Есть плохая stigma в природных американских обществах, которые угрожают психоделикам из пироги коктусов.
О галлюциногенных свойствах некоторых кактусов издавна знали индейцы разных племен
Однако ученые предостерегают, что симптомы HPPD могут проявляться разным образом у разных людей. HPPD все еще остается малоизученным расстройством – спрогнозировать его возникновение крайне сложно, а методы лечения не утверждены и опираются на результаты исследований слишком малого масштаба, чтобы делать фундаментальные выводы.
София Алькала, руководящая группами поддержки людей с этим заболеванием, советует не спешить с выводами и не заниматься самодиагностикой. По ее словам, кратковременные визуальные эффекты, возникающие после употребления галлюциногенных препаратов, относительно нормальными.
Психоделики, по словам ученых, могут повышать внушение в течение длительного времени, поэтому люди могут ошибочно думать о расстройствах.
Опыт
Когда у меня появились симптомы HPPD, я поведал об этом нескольким знакомым, но они не поняли этого и не предложили поддержку.
Делиться с семьей было неудобно, и поскольку я тогда учился в колледже, то открыто заявить о своей проблеме я тоже не мог, потому что меня отчислили бы.
Мне понадобилось пять лет, чтобы “открыться” перед самыми близкими людьми. Но есть те, кто этого никогда не делает.
Пока неясно, приведет ли “возрождение психоделиков” к всплеску HPPD. Но снижение стигмы и признание потенциала этих препаратов может привести к меньшей изоляции и страху.
Сегодня, оглядываясь назад, я хотел бы посоветовать молодому быть осторожнее. А тем, кто сейчас страдает HPPD, сказать, что выздоровление возможно.
Спасибо!
Теперь редакторы в курсе.